К оглашенному Александру Кныровичу приговору отнесся с непониманием. Несмотря на то, что следствие длилось год, доказательная база, с которой я ознакомился из публикаций в СМИ, достаточно слабая. Хотя это объяснимо: если бы у следствия были очевидные факты совершенных преступлений, расследование уложилось бы в довольно короткие сроки, как того требует законодательство, – не последовало бы никаких продлений.
Атак уже сейчас понятно, что озвученные материалы дела и приговор будут иметь негативные последствия не только для Александра Кныровича: за этим делом следили многие представители бизнеса и наверняка каждый примерял происходившее на себя. Понятно, что налоги платить надо, но когда прилагается такая доказательная база, многие после оглашенного приговора почешут затылок и в очередной раз задумаются, стоит ли в этой стране заниматься чем-то серьезным.
Оставлю в стороне налоговую часть обвинения, поделюсь своими мыслями по поводу дачи взятки представителям коммунальной сферы. Кнырович мог сам давать взятку, мог, как он утверждает, просто получать информацию от подчиненных о том, что они заносили деньги заинтересованному лицу. Главное в этой истории не это, а то, что нынешняя система ЖКХ по-другому не работает.
Государство на этом рынке – сплошной монополист и главный провокатор возбуждения подобных уголовных дел, поскольку оно является распорядителем бюджетных денег – средств, за которые будет сражаться любой бизнес в любой стране. Он пойдет на все, чтобы получить эти подряды, поэтому, если мы говорим непосредственно о сфере ЖКХ, нам давно пора перейти к демонополизации этого рынка – по-другому сократить коррупционную составляющую не получится, сколько бы государство ни запугивало бизнесменов и ни било бы им по рукам. Пример Кныровича ничему не научит, поскольку прямое нарушение законодательства – единственная возможность работать в этой системе.
При этом не придерживаюсь версии, что государство делает все возможное, чтобы отвадить частный бизнес от этой сферы. ЖКХ управляется по отраслевому принципу, и несмотря на то, что профильное министерство – монополист и, по сути, выступает в роли олигарха (распоряжается деньгами и управляет отраслью, как директор), без частного бизнеса оно вряд ли справится. Да, сегмент частного рынка мал, министерство – существительное, а все остальное – прилагательное, но при этом государство физически не сможет оказывать все виды услуг. Да, оно держит под своим контролем масштабные проекты – капремонты жилого фонда, тепло- и энергосистем, но даже на этих примерах мы видим, что без частных подрядов и тендеров оно не может справиться. Оно просто распорядитель, которому не под силу самостоятельно выполнить все виды работ: технологический цикл имеет свои особенности и делать одному все чрезвычайно затратно, не хватит ни денежных, ни человеческих ресурсов.
В «деле Кныровича» есть еще один любопытный момент: в делах по взяткам обычно акцент делается на взяткополучателях, здесь же активно муссировалась тема взяткодателя. На мой взгляд, тому есть несколько причин. Во-первых, система исполнительной власти несет ответственность за кадровые решения и не у всех из власть имущих хватит духу признать свои ошибки за назначение на те или иные должности чиновников рангом ниже, причастных к коррупционным схемам – по всем же документам у нас ведется самая серьезная борьба с коррупцией и любая причастность к этому, пусть и косвенная, крайне нежелательна. Поэтому мы с коррупцией боремся, но по большей части без имен и должностей: сажают вроде бы многих, но они разменный материал, о них быстро забывают, а шумиха появляется только вокруг тех, кто занимает высокие посты – помощник президента, председатели райисполкомов.
Во-вторых, сегмент частного рынка пусть и не сильно развит в стране, но он более компетентен, а успешные люди с деньгами априори являются угрозой системе, которая построена на коммунистических идеалах. Когда большевики пришли к власти, они первым делом отменили частную собственность, поскольку нет денег – нет свободы. А успешные люди с деньгами, во-первых, свободны в своих решениях, во-вторых, они притягивают к себе остальных, как магнит, что является угрозой для существующей авторитарной власти. Поэтому система их до сих пор ищет и наказывает.
Лет десять назад я входил в инициативную группу, которую интересовала коррупционная составляющая в нашем законодательстве. Уже тогда посадки бизнесменов были не редкость, и мы, видя общую статистику, пришли к выводу, что произошел какой-то сбой в системе, когда начали сажать людей, которые в состоянии зарабатывать деньги и платить налоги. Даже в советские времена таких называли капитанами экономики, крепкими хозяйственниками, за них держались, но в независимой Беларуси тем 3-5%, которые в состоянии делать деньги и поэтому ценятся при любой экономической модели, места не нашлось.
Нынешняя система не успевает за глобальными тенденциями, ментально для нее богатый человек – вор, спекулянт, и вот эта ментальность сидит не только в структурах исполнительной власти, но и в законодательстве. Наша инициативная группа посмотрела на Уголовный кодекс сквозь призму того, как фискальные органы смотрят на успешного человека: они настроены, как отбойный молоток шахтера – выдолбить людей с деньгами и посадить. По ряду статей Уголовного кодекса четко видно, что частный бизнес для власти, силовых структур – красная тряпка. Следователь, который работает с делом, априори настроен думать: ну, сука, я тебя сейчас посажу и все конфискую. Конфискация имущества – не меньшее зло, чем сам факт лишения свободы человека, которого поставили в один ряд с убийцами и насильниками.
Вся уголовная система требует реформирования – такими темпами у нас скоро не останется людей, которые в принципе могут руководить, зарабатывать деньги, создавать ниши, организовывать рабочие места. Конечно, налоги надо платить, но когда ты видишь такие уголовные дела, как в отношении Александра Кныровича, невольно начинаешь думать, что это не налоги, а очередная продразверстка.
